Поиск в системе

Меня зовут Кирен Книжник из Виргона, или попросту Кирен Виргонский. Я ученый в широком понимании этого слова. Труды сии я начинал еще в бытность свою архивариусом имперской библиотеки в Виргоне. В томах следующих книг я постарался вложить все знания и предположения об этом новом мире. Со всей скрупулезностью и с жаждой истины я исследовал мироустройство, существ, что населяют неизведанные еще просторы, народы и расы, их уклад жизни, обычаи и характер. Стоит вознести хвалу подвигам двух выдающихся людей, работы которых, несомненно, помогли мне в исследованиях: Первый из них это герцог Аберон Грей - поистине великий человек, полководец и верный сын Империи. Его трактат о военном деле является руководством и учебником для молодых командующих. Опыт в сражениях и блистательные победы не оставляют сомнения в достоверности его слов. Вторым человеком, на которого я буду ссылаться, является барон Кормак Хэдстоун - человек довольно известный, хоть и не столь выдающийся как Аберон Грей. Однако Хэдстоуна отличает страсть к путешествиям и авантюрам. Его "Полевые заметки" - кладезь поразительных историй, метких замечаний и любопытных наблюдений, вместе с личным мнением автора дневника, который он ведет и по сей день. Может, местами его слова лишены достоверности, а слова излишне эмоциональны, однако от такого объемного источника информации нельзя было просто так отвернуться. В остальном знания по крупицам собирались со всех возможных источников - где мои собственные глаза и уши запечатлели данность, где вести мне приносили очевидцы и разведчики, шпионы и просто путешественники, а порой пленные и даже сами враги. Одни знания приходили с кропотливым трудом, другие доставались кровью, как вражеской, так и имперской. Много слухов было услышано, и из сотни слухов один все же оказывался правдив. Труды мои есть отпечаток реальности, а не ее интерпретация, посему каждый, кто берет в руки эти тома должен с умом относиться к написанному. В плохих руках сие может принести вред, как и в мудрых - великую пользу. От того, что я осмеливаюсь писать о других народах что-то благостное, или даже за сам факт их упоминания, как и за порицание имперского общества, меня многие уста называют еретиком. За еретические мысли ожидает меня казнь. Но благо то, что еще не во всем государстве нашем укрепилась эта мысль, однако я, все же, должен скрываться и в изгнании продолжать свои труды. Пусть же книги эти несут потомкам пользу, а мудрость наша приумножается. Да хранит нас благостный Свет. Во веки веков. Аминь.